Ты шепчешь: — Спасения нет.
Тихо, в моем кошмаре,
в мороке непостоянства
выходишь тенью под лунный свет
из мрака подземного царства.
Пусть это был только миг,
но как ты горела ответом!
И не были в силах боги
бессмертных глаз отвести
от боли этого света.
Да, это я был — тот,
кто похитил огонь небесной любви,
что выжег тебя дотла.
И ныне — один лишь ветер
знает мысли твои,
ведь тело твое — зола.
***
Спроси у Мойры, моя хорошая,
где душ наших поле вересковое?
Прикован к вершине прошлого
и кольцами памяти скован я.
***
В распятой тьме,
по ночам,
орел внеземной тоски,
жадный до человечины,
слетает во сне с небес
клевать печаль моей печени,
и падают вниз,
к смертным,
слёз лепестки.
Эвтерпа февраля
Дописана последняя глава
о снах. Скитаний путь неблизок.
И ручкой, неуверенной в словах,
бессонница рисует одалисок.
Сжимая пожелтевшие листы
заходит, притворяясь Мельпоменой,
укутанная в шубу темноты,
под спудом славы,
в отсвете измены.
На пару с ветром, в облаке моём,
ты будешь холодна и непокорна,
пока грустит, налившись, окоём
и пришлым снегом,
и зимою чёрной.
иллюстрация: Генрих Фугер. Прометей
