Мальчик робко вошел в шумный многолюдный дом.
Отовсюду доносились крики. Ароматы специй и обедов вперемешку с запахом кошачьей мочи били в нос.
Строительная пыль, идущая столбом из распахнутой настежь парадной двери, не давала дышать.
Он на минуту затаил дыхание, зажмурил глаза и крепче прижал к груди небольшой стаканчик, из которого смущенно выглядывали головки белых соцветий.
Недолго размышляя над тем, что ему следует поторопиться, он открыл глаза, сделал глубокий вдох и поспешил наверх. Винтовая лестница, похоже, была бесконечна. Наконец он оказался на лестничной площадке, ведущей в длинный, похожий на туннель коридор с множеством дверей.
На лестничной площадке собрались дети, о чем-то горячо споря.
Он остановился. Прислушался. Склонившись над телефоном, три хорошенькие девочки-подростка спорили над фотографией.
– Да-да! Вот так – подкороти ещё нос!
– Ну, ты с таким носом на Чебурашку похожа!
– Так лучше на Чебурашку, чем на Шапокляк, – захихикала одна из девочек.
– Сами вы крокодилы! Отдайте телефон! – воскликнула девочка, минуту назад просившая подкоротить нос. Выхватив из рук подруги телефон, она резко повернулась и оказалась лицом к лицу с ним.
– А ты что разинул рот? Подслушиваешь?
– Простите, я только хотел пройти и услышал ваш спор. Вы все такие красивые!
– Да пошёл ты!..
– Красивые! – скорчив гримасу, передразнила его вторая девочка.
Он, густо покраснев, ещё крепче прижав к груди драгоценный сосуд с цветами, поспешил дальше.
«Прочь отсюда! Наверх!» – подумал он.
– Посмотри на эти жалкие цветочки в стаканчике! Смотри, не пролей воду! – бросила вслед Шапокляк.
«Точно ведь, Шапокляк. Чебурашкой ей никогда…»
Но мысль свою он не успел закончить.
Сверху лилась божественная мелодия. Вместе с ним завороженно, выгнув спинки, приподняв свои белые головки, цветы слушали музыку. Они тянулись вверх. Наливались силами.
Глаза мальчика наполнялись слезами. Когда эти волшебные звуки смолкли, он опять поспешил наверх. Винтовая лестница вела его с этажа на этаж, на каждом из которых появлялись люди, но они, словно призраки, проплывали, не замечая его.
Наконец на самом верхнем этаже дома показалась дверь. Одна-единственная. Оттуда с любопытством глазел черный пушистый котёнок. Он напоминал моллюска, выглянувшего из своей спиральной раковины.
«А ведь и весь дом со своими жителями напоминает большую улитку», – улыбнувшись своей мысли, он робко постучал в открытую дверь.
– Дверь открыта. Входите, – ответила молодая девушка.
Внезапно мальчик почувствовал, что он стал расти. В прихожей, увидев в зеркале отражение взрослого юноши, он стал уверенней себя чувствовать.
– Простите, это здесь играли?
– Да. Это я играла. Хотите, я сыграю вам ещё что-то из своего?
– О, да! Пожалуйста!
Девушка знаком пригласила его в комнату.
– Какие очаровательные цветы! Подснежники?
– Да. Я ищу оранжерею. Мне сказали, что в этот доме, на мансарде, есть оранжерея. И здесь можно посадить эти цветы.
– Верно. Можно. Это моя оранжерея. А кто вам сказал об этом?
– Девушка из сна. Но я ее не запомнил. Кроме того, что она была глуха. Зато четко помню адрес: улица Нежданная, 25.
– Так значит, это была я! – звонко рассмеявшись, ответила девушка.
– Вы глухи?
– Да. Я читаю ваши слова по губам. Гостей встречает мой котёнок. Если он бежит к двери, то я знаю, что пришёл посетитель. Дверь я не запираю даже на ночь.
– Но как вы пишете музыку?
– А как Бетховен ее писал? Не знаю. Музыку я слышу. Это единственное, что я слышу.
«И слава Богу», – тяжело вздохнув, подумал юноша. Но вслух произнес:
– Поиграйте мне, пожалуйста …
Девушка села за фортепиано. Вскинув над инструментом тонкие кисти рук, напоминавшие тюльпаны, она слегка покачнулась и ласковым, но властным движением оживила находящиеся в ожидании клавиши. Черное-белое- белое-черное-вверх-вниз-вверх и снова вниз – как на качелях, раскачивающихся над всем домом, они летели вместе с нотами. Перебирая все цвета – от белого к черному, от черного к белому…. От тихой, светлой грусти через пронзающую до острой боли черную тоску к летящему на белых крыльях надежды ощущению счастья, которое в последнее мгновение таяло, и снова нарастали боль и тоска…
Когда музыка стихла, юноша плакал.
– Почему ты плачешь? – она незаметно для них обоих перешла на «ты».
– Мне было очень больно… И вместе с тем так прекрасно…
– Все прекрасное когда-то становится привычным. Но когда и оно заканчивается, наступает боль. Это неминуемо. Идем, посадим цветы? Я мечтала о подснежниках. Их как раз у меня в оранжерее не было. Наверное, поэтому я тебе и приснилась.
– Идем.
Она взяла его за руку, и они поднялись дальше по винтовой лестнице.
Наверху юноша ахнул. Он не ожидал увидеть такую яркую, большую оранжерею. Вот ведь, действительно, улица Нежданная!
Девушка, стоя с ним рядом, не могла читать по губам, но она уловила его реакцию.
– Да! – любуясь оранжереей, ответила она. – Мне есть, чем восхищаться. Я люблю цветы, и они любят меня. А еще они любят мою музыку.
– Еще бы не любить! Посмотри, что стало с моими подснежниками! Они буквально окрепли на глазах.
– Ну, вот и самое время их пересадить.
– Выбирай горшок.
– Можно этот черный?
– Конечно. А почему ты выбрал черный, знаешь?
– Интуитивно.
– Ты все верно выбрал. Теперь он уже не будет смотреться черным. – Она подвинула к нему горшок. – Давай, займись делом.
Бережно посадив цветы и отряхнув испачканные землёй руки, он облегченно вздохнул.
– Ну вот, похоже, получилось. Теперь они будут цвести не раз в год в феврале, а круглый год! Спасибо, что ты приснилась мне!
– И тебе спасибо, что зашел ко мне на Нежданную. Ты знаешь, по этому адресу живёт много семей. Но никто из них ни разу не поднимался ко мне.
– Да, я встретил пару человек в дороге. Почему они не заходят?
– Они пока не осознают, насколько нежданна их жизнь… Не знают о существовании этого этажа. Они его не видят. Музыку мою не слышат. Таких, как ты, очень мало. Видишь эти цветы? Каждый из них посажен таким, как ты. Вы приходите сюда, в оранжерею, с одной целью – посадить свои цветы. Но очаровавшись, остаетесь. Потом снова покидаете ее… Чтоб вновь когда-нибудь возвратиться. С новыми цветами. Оранжерея разрастается. Постепенно аромат этих цветов вытеснит все те запахи, которые ты ощущал внизу. Музыка заполонит весь дом. И жители дома наконец услышат ее. И поднимутся ко мне.
– Чтоб насладиться прекрасным. Я не хочу отсюда уходить. Можно, я останусь здесь? Я буду помогать тебе. Ухаживать за цветами.
– Конечно. Ты можешь остаться здесь до того момента, пока не почувствуешь, что должен уйти.
– А когда я это почувствую?
– Ты же находишься на улице Нежданной. Не загадывай. Просто живи.
9 Муз 