Европа, юная царевна, властителю
Олимпа приглянулась.
Не мог пройти он мимо томной девы.
С подружками в цветах весной играла,
венок любви богине собирала.
На службе хитреца – преображение.
Одну из сотен венценосных ролей
исполнил Зевс, чтоб обольстить Европу.
Отбросив сотни молний, самодержец
стал Золотым быком.
Звездой увенчан. Амброзии,
как елей источая,
как воздух кроток, невесом,
ее он покатать к себе приставил,
(не ведая, насилие творит уже ведь
с древности он.)
Европа в страхе… согласия Быку же не дала…
Подружкам свысока рукой махнула.
Бык в море…
Только там видали.
И корабли догнать уж не могли.
Царь Посейдон им волны укрощает,
Европа, пленница, под страшный рев быка
На остров Крит доставлена и … брошена.
На горе и смятенье. Чуть жизнь свою не кончила она.
И если б не вмешалась Афродита,
богиня славная любви и красоты,
не избежать Европе верной смерти.
По воле богов и судьбы,
гласят легенды и картины,
Европу привезли с конца земли
и рядом с Азией древнейшей поселили,
чтоб жили дружно в мире и любви.
Так и стоит с допамятных времен
Европа юная, в бессмертье процветает,
своей судьбой нелегкой вдохновляет
на подвиги художников эпох.
2003
Не отмолить грехов войны
Баллада
Художнику Леониду Шиловау посвящаю
Река, спеленутая льдом,
полозьев острая отметина,
декабрь шалеет, жжет огнем –
война проклятая столетия.
А жизней новых череда уходит,
брошенная извергу,
не защитит ничья рука
и люди стали будто призраки.
Все было – речка унесла.
Она кормила и спасала.
Его малюткой сберегла,
по льду в пеленочках толкала
в коробке пред собой дитя…
«Мама!» Со словом этим шли на бой,
стонали раненые дети:
ма-ма…
и с непокрытой головой бежала мать
через столетия.
Может с детства того далекого,
от кровавого льда реки,
всполыхнула война огнеметная
на холстах от твоей руки.
Не отделаться нам от памяти.
Было – не было не тот счет.
мастихин оставляет завязи,
будто почек набухших взвод.
От космических завихрений,
от остовов времен,
от убийственных сомнений,
от творений ведущих род…
опадают набрякшие яблоки
в перепуганную траву,
отражает собор златоглавый
венчик розовый на снегу.
И молиться – не отмолиться,
не напиться святой воды,
только прошлое будет сниться
Спасом праведным на Крови.
1997, Одесса
***
«Cмотри на Голгофу!»
В строке-приказе и в песне поэзии нет.
«Шау хин н-а-а Г-ааа-л-го-та!»*
Тянем гласные по-русски,
Раздирая строки вокруг креста.
Тянем гласные четко, без «подъездов»,
Куполом отражая, без надрыва,
Без цыганского «га», чисто «а»,
Посылая навстречу холста…
Галилея Христова,
Назарет, столько «а»,
И звучит полногласно
Будто Волга-река,
И несут осторожно
На Голгофу огонь –
Из сомнений сонаты
И стозвонами «о».
И бемоль, форте, пиано,
Модерируя вновь,
Не подняв, не потащишь,
Не взяв вес, не пойдешь,
В жизни дальше и дальше
Не осилишь мороз.
И прошла солнца спека,
Будто спевка лучей,
Занавесила грустью –
Стала в жизни ничьей.
Полногласное «мама»
Ты пропеть не забудь,
Сдать в утиль атрибуты —
Войны сталь, боль потерь.
2.
Полнорукое счастье.
полногрудая страсть,
полновесные вёсны,
полнозвучная власть.
Поют русские в мире,
свои буквы несут,
несет каждый крестом свет,
слышит в звуках уют
полногласного лета,
на Голгофу с зарей
и надеждой обета,
ты прости, голос мой.
2015, апрель
иллюстрация: Жан Кузен Младший. Похищение Европы, 1550
