Людмила Черкашина. Луната

Гай Джонсон. Офис

Престарелая дама с крашеной  модной ракушкой категорически отказалась регистрировать такое «несусветное» имя.

— Его нет ни в одном «Справочнике имен»! – мотивировала она свой отказ. – Без разрешения заведующей я  такое, хоть убейте меня, записывать не буду.

Роман Грищук потребовал заведующую ЗАГСом, но той на месте не оказалось.

— Подумайте еще и завтра приходите, — посоветовала «ракушка».

У Романа на завтра были другие планы, и он набрал номер телефона общественной приемной райкома партии.

Было в советское время такое  вспомогательное звено при любом райкоме, горкоме и даже обкоме. Там днем и ночью дежурили на телефоне  ответственные чиновники в отставке или бывшие  полковники, оказавшиеся  в родной Армии не у дел. Любой гражданин с любым вопросом мог обратиться за помощью. Реакция на такие звонки была мгновенной.  У вас не работает в многоэтажном доме  лифт или прорвало ночью трубу? Один звонок в райком – и лифтер или сантехник через полчаса будет у вас, чтобы устранить поломку или аварию. Хорошая была система, но, что касалось идеологии, бюрократические сбои  там работали по полной программе.

Романа выслушал бывший офицер, ныне общественник и попросил передать трубку регистраторше.

Та попыталась и ему доказать, что такого имени нет нигде на свете, но тот велел  во избежание неприятностей хоть из-под земли ее разыскать заведующую ЗАГСом  и подать к телефону.

Заведующая тут же нашлась, она дорожила своей работой и поспешно явилась на место конфликта, но поддержала правоту своей подчиненной, муж которой был не последним человеком в городе.  И мог при необходимости защитить правоту и честь их ЗАГСа.

— Знаете, гражданин Грищук, — сказала после некоторой перепалки заведующая,  голова которой была увенчана  не менее затейливой ракушкой, — чтобы у меня не было неприятностей, напишите на имя  заведующего отделом агитации и пропаганды райкома партии заявление с просьбой разрешить вам именно так назвать свою дочь. Если там утвердят, ради бога, мы с дорогой душой зарегистрируем  ее хоть горшком…

Грищук опять набрал номер телефона дежурного общественной приемной.  Тот дал номер телефона  заведующего отделом агитации и пропаганды. Но тот отказался дать указание ЗАГСУ без согласования с третьим секретарем райкома и дал телефон секретаря по идеологии.

Секретарь выслушал  возмущение Романа, не перебивая, и, дождавшись паузы, спросил, как бы между прочим:

— Скажите, товарищ Грищук, а вы – член партии или беспартийный?

— Я, как боевой офицер в отставке, конечно же – член КПСС, — недоуменно ответил Роман. – Иначе как бы мне доверили оружие и  воспитание молодежи?

— В какой партийной организации вы состоите на учете сейчас? – опять задал секретарь вопрос, не имеющий прямого отношения к делу.

— В городском совете ветеранов.

— Ясно. Вы можете  в течение часа подъехать ко мне для разговора?

— Нет, извините, не могу. Мы с женой тут уже третий час,  нам вымотали все нервы, ребенку пора менять пеленки и давно кормить  пора… Вы же, я надеюсь, образованный человек и Вам-то хоть не надо объяснять право каждого гражданина называть собственного ребенка по своему желанию. Вы можете объяснить мне как коммунист коммунисту, почему здесь развели такой бюрократизм? И можете ли Вы своей властью прекратить это безобразие? В Конституции…

— Конституция, извините, и нам известна не хуже, чем Вам, но есть еще партийная дисциплина и партийная этика, и вы, как  член партии, должны это понимать.

— Так что же я нарушил, что мне не  разрешают назвать своего ребенка тем именем, которым я хочу?

— Через час я жду Вас в своем кабинете как раз по этому поводу.

Отправив жену с ребенком домой, Грищук явился в кабинет секретаря по идеологии. Там уже сидел председатель совета ветеранов генерал-лейтенант в отставке Шляпник.

— Ты что ж это, сукин сын, — набросился на него сходу генерал, — идешь полным ходом на поводу у запада и обрекаешь собственного ребенка с первого дня жизни становиться антисоветским элементом?!

— Простите, товарищ, генерал-лейтенант, не понял, при чем тут  новорожденный ребенок к западу и антисоветским элементам? Народная республика Болгария – социалистическая страна, и там это имя встречается сплошь и рядом.

— Где Болгария эта, а где ты – советский коммунист? Зачет тебе сдалась эта Болгария?

— Так моя жена — болгарка, товарищ генерал-лейтенант!

— И где ты ее на свою голову откопал? Ты, что, служил в Болгарии?

— Нет, товарищ, генерал-лейтенант, жена родом из Бердянска, там много болгар живет.

Все помолчали. Неловкую паузу прервал секретарь по идеологии:

— Да вы садитесь, товарищ Ящук, в ногах правды нет.

— Грищук, с вашего позволения, — поправил Роман.

— Да, садись, — разрешил и генерал. – Что с тобой делать, ума не приложу. В связи с открывшимися обстоятельствами, придется, товарищ секретарь, разрешить ему.

— Да, видно, придется разрешить, — согласился  секретарь. – Но заявление на мое имя на всякий случай, товарищ Грицюк, все-таки оставьте.

— Грищук, с вашего позволения, — опять поправил секретаря Роман.

— Прошу прощения, товарищ…

— Грищук! – подсказал тот.

— Товарищ Грищук… извините. Целый день, как белка в колесе, заработался…  Не помню уже, как и меня зовут.

…Да,  бывали такие казусы в нашей идеологии. Не всегда они заканчивались благополучно, иногда  пустячный конфликт разрастался до того, что человека, доказывавшего свою правоту, определяли на постоянное место жительства в «психушку» или лишали советского гражданства, брали за счет государства билет в один конец, садили в самолет и отправляли «искать правду» за рубеж. Но в данном  случае все окончилось благополучно.

На следующий день новорожденная Луната Романовна Грищук наконец-то  стала полноправной гражданкой советской Украины.