В Стервляндском Объединенном Королевстве шла какая-то неясная политическая игра в связи с соседней Хватляндией. С полгода тому назад средствами массовой информации было объявлено, что для охраны стервляндских капиталов, вложенных в хватляндские предприятия, правительство вынуждено направить в Курвиль колониальные войска.
И действительно, войска высадились возле Курвиля и тут же в Хватляндии цены на продукты стали расти, а на недвижимость – резко падать.
Вскоре в Курвиле стали поговаривать о том, что заём, сделанный предыдущим правительством, был настолько велик, что одни лишь проценты с займа Хватляндия сможет выплатить лет этак через сто.
Было ли это правдой, никто так и не смог выяснить. Во-первых, об этом никто так прямо и не спросил бывшего премьера. А во-вторых, сам Форфайфель фон Жруанвиль молчал, как будто вовсе не его обвиняли в воровстве.
Тогда канцлер Объединенного Королевства Стервляндии заботливо предложил новому премьеру Хватляндии Фридриху фон Шайтану взять еще один займ, в два раза превышающий предыдущий.
Месяца два средства массовой информации занимались исключительно одним вопросом: согласится ли сенат Совет Большой Тройки одолжить эту бешеную сумму Хватляндии или нет.
Проходили месяцы. Умы бурлили. Ничего не происходило. А всем уже хотелось, чтобы произошло хоть что-нибудь. Недаром же они рвали глотки.
– Мы, правительство Хватляндии, добьемся того, что Совет Большой Тройки все-таки согласится дать нам этот заём, – кричал фон Шайтан с трибуны. – Страна может положиться на меня.
И страна на него положилась.
Никто и не подумал спросить: нужен ли этот заём Хватляндии? И главное: смогут ли хватляндцы отработать когда-нибудь этот долг?
На заседаниях парламента Хватляндии сенаторы, срывая голосовые связки, требовали каждый своё: одни – брать деньги не задумываясь, другие – не брать никогда и ничего. Каждую неделю голосовали за то, на что на прежней неделе накладывали вето.
Видя подобную задержку своим великим замыслам, канцлер Стервляндии ван Дерун в резких выражениях указал фон Шайтану линию политики, которую ожидали от премьера Хватляндии в кулуарах Объединенного Королевства: или он берёт у них новый займ, или он незамедлительно возвращает старый с набежавшими процентами.
Сенаторы Хватляндии бились в истерике. В прямом эфире, с высокой трибуны они обвиняли друг друга во всех смертных грехах. Обмениваясь дикими взорами, они произносили пламенные речи друг против друга и обменивались взаимными оскорблениями.
Премьеру же просто предлагали тихо уйти с поста. Но он уходить не торопился.
Вообще казалось, что самое важное на сегодняшний день – это вытащить грязное белье своих противников, чтобы выстирать его на глазах у изумлённых граждан Хватляндии. На свет вылезали забытые любовные треугольники, выплывали из небытия истории, давно похороненные в памяти хватляндцев.
С трибун сыпались грязные намёки на какие-то финансовые махинации, которые ещё недавно они провернули все вместе, а деньги, почему-то достались только тому-то и тому-то.
Скандалы взрывались в эфире, как торжественные фейерверки. Столь же безрезультатные, столь богато оформленные в цвете.
Народ наблюдал за своими сенаторами в немом удивлении. Было понятно, что всем пришел каюк, но никто не знал, куда обратиться за спасением.
Хотя премьерским советом и был отклонён план Военного ведомства о вооружённом вмешательстве, колониальные войска ежедневно стекались в столицу. Это в тылу действовал фон Гранат.
Сначала дипломат бросился в Стервляндию и выбил там заём в двести миллиардов стервлингов, опубликовав в государственной газете поддельный финансовый отчёт Хватляндии за последнее десятилетие. Наобещал чёрт знает что Мокрандскому правительству и просил поддержки мокрандских военных сил.
И, наконец, нажимая на одному ему известные тайные пружины, созвал конференцию Большого Совета Тройки. В безоблачное утро двадцать седьмого мая выступая на конференции, он потребовал от Союза помочь правительству фон Шайтана подавить восстание народа Хватляндии.
– Мы согласны помочь вам, – пришепётывая, заявил председатель Союза Тройки ван Дробитель. – Только при одном условии.
Председатель сидел за столом, завершающим амфитеатром расположенные золотые кресла, в тёмно-сером стариковском костюме – коренастый, чуть грузный. Квадратное лицо его с топорщимися усами, неприветливо хмурилось. Направо от него сидел высохший и злющий канцлер Объединенного Королевства Стервляндии ван Дерун, налево развалился в кресле ухмыляющийся, франтоватый премьер Мокрандии деи Дай с седыми усами и хищным носом. Ниже сидели в креслах пёстрые представители трёх стран, посланных союзниками урвать, что можно.
– Я уполномочен принять любое условие, – кивнул аккуратно причёсанной головой фон Гранат. Весь в чёрном, чёрных перчатках, с чёрной тростью. С траурным выражением лица.
– Тогда должен объявить вам, что завтра же в Хватляндию прибудут новые советники правительства Хватляндии. Это будут представители интересов Союза Тройки. Я предлагаю кандидатуры: ван Велеречивого, ван Крючкотворца и ван Уксуса. Наши советники помогут премьеру Хватляндии справиться с тяжёлым бременем власти.
Сенаторы Большого Совета довольно заурчали.
– Но ведь это – ущемление власти нашего премьера! – воскликнул уязвлённый фон Гранат.
Воистину, маркиз был величественен в своём гневе!
– Лучше власть ущемлённая, чем никакая, – вполне резонно заметил ван Дробитель.
В белоколонном зале Дворца Всесомнения повисла тишина. Сквозь высокие окна в зал лились потоки солнечного света. Зелень лужаек и синева фонтанов отражались в зеркалах противоположной стены.
– Тем более, – веско заметил ван Дробитель, – что новые советники премьера возглавят миротворческие войска, имеющие своей целью поддержку власти фон Шайтана.
Всем присутствующим вдруг показалось, что солнце мира вылетело при этих словах в огромные окна.
Фон Гранат стоял безмолвно, остановив темный недвижный взгляд на перчатках. Такого поворота дел маркиз не ждал. На это маркизу ответить было нечем.
Тут же вертлявый секретарь конференции с изящным поклоном поднес маркизу книгу в триста печатных страниц, переплетённую в красный сафьян. То были условия Союза Тройки. Фон Гранат бросил на стол чёрные перчатки, и слегка дрожащими руками принялся разбирать листочки ответной речи. Впрочем, он знал, что слова тут бесполезны. Этому купающемуся в ярком солнце амфитеатру разбойников можно противопоставить одну только силу. Но этой силы у него как раз и не было.
Меж тем условия этой чудовищной сделки поместили на инкрустированный стол на изогнутых ножках. К столу подошел ван Дробитель, привычным движением черкнул золотым пером свою подпись. За ним безмолвно подошёл фон Гранат и сделал пером в документе изящный росчерк.
Этот росчерк поставил на колени триста миллионов хватляндцев. Из курвильских гор во вравельские долины отныне потянутся длиннохвостые поезда с ядерным сырьем и золотом. И отныне тощие хватляндцы будут с тоской глядеть вслед этим поездам. Вслед улетающей на долгие годы надежде поесть вволю. На Хватляндию опускалась ночь.
И как будто всего этого было мало: с Юга на Хватляндию пошли войска генерала ван Дуба-Подневольного. Под Курвилем стали стеной войска генерала фон Рюмгевича. На Севере, совместно с соседней Стервляндией, было образовано революционное правительство фон Кривчука, серьёзно угрожая целостности Хватляндского государства.
Огромные запасы консервов с крапивой и лопухами, оставшиеся в военных бункерах после Пятой мировой войны, и которые должны были идти в голодающую столицу, попадали в лапы оппозиции.
Фон Кривчук ловко продавал через подставных лиц захваченные продукты торговцам. А те, в свою очередь, перепродавали их втридорога населению Хватляндии.
Потянуло палёным. Стрелки барометра биржи тотчас подвинулись к буре.
Народ Хватляндии роптал. Деньги дефолтировались. Правительству Хватляндии надо было срочно придумать оправдание своим действиям для широких масс.
Нельзя всегда строить свою игру, рассчитывая на дураков. Хотя в природе дураков существует больше, чем следует, умные, как ни странно, тоже живут среди нас.
Глава твоего романа, как всегда, прекрасна.
НравитсяНравится
Еще есть мудрые…как ни странно
НравитсяНравится